В ночь с 6-го на 7 июня перестало биться сердце Владимира Константиновича Шемелева
Он казался Вечным. Даже, когда придавила тяжелая болезнь, Константиныч не сдавался. Впрочем, не то. Он не «не сдавался». Просто не обращал на болезнь никакого внимания.
В этом, собственно, и кроется секрет его феноменальной способности терпеливо (но отнюдь не покорно!) принимать любые удары судьбы. А таких в его жизни хватало…
В 1942-м году - в пик блокады родного Ленинграда - вместе со старшим братом 7-летний Володя Шемелев завернутого в простыню отца со слезами на глазах и скрежеща зубами от тяжести перетащил в Таврический сад. Там, почти в центре Питера, ленинградцы хоронили не выдержавших измора родственников. Впрочем, хоронили - громко сказано. Усопших от голода и холода просто складывали в выраставшие бешеными темпами братские курганы.
В 1958-м - уже в Одессе - 33-летнему Шемелеву врачи наконец-то подписали спасительный приговор: хочешь еще немного пожить - бросай курить и завязывай с футболом. Оказалось, что на протяжении многих лет своей игровой карьеры Шемелев в прямом смысле рисковал жизнью, что не помешало ему в 1957-м и 1958 годах становиться лучшим левым крайним полузащитником Украины. На постоянные жалобы врачи реагировали преступным бездействием. Эскулап армейского клуба (гинеколог по специальности!) о кардиограмме имел смутные представления. Он лишь щупал пульс Шемелева, после чего недоуменно пожимал плечами и советовал, если уж так сильно болит, попить валерианки или брома! На периодические потери сознания накануне календарных матчей (в Горьком, в Ленинграде на Невском проспекте, в Одессе) тренеры реагировали тем же преступным бездействием, лишь многозначительно проверяя ручной пульс и оглашая нелепый вердикт: «Но пульс-то - в норме!» Сложно сказать, сколько протянул бы Шемелев, сколько мячей одновременно он бы видел на поле (как рассказывал мне сам Владимир Константинович, из-за нагрузок страшно двоилось в глазах), если бы не своевременно собранный командующим ОдВО Амазаспом Бабаджаняном врачебный консилиум. История болезни Шемелева, которую обнаружили только тогда, когда сам он буквально завопил: «Больше не могу!», была подробно описана в книге «Сердце и спорт», изданной Ленинградским НИИ. Только что начатая пачка сигарет тут же отправилась в урну. Бутсы были повешены на гвоздь сразу после врачебного консилиума. Футбол… А из футбола Шемелев не ушел, перейдя на валидольную во всех смыслах тренерскую работу.
В 1964-м по сердцу Шемелева был нанесен еще один удар страшенной силы. Триумфальный выход в элиту советского футбола ведомого Константинычем одесского СКА был омрачен масштабной дракой в ресторане «Черное море» во время «праздника души», который устроили себе после официального чествования армейской команды девять человек основного состава. Футболисты банально выяснили отношения с женихом с соседствовавшей рядом с «праздником души» свадьбой, в результате чего «счастливый» молодожен, возмутившийся тем, что кто-то из армейцев увел его невесту в неизвестном направлении, получил в лоб и перелом носовой кости. Милиция накрыла всю компанию, после чего пятерых разлучили с футболом, а взявшего всю вину на себя Василия Сарыгина судили. Приговорили к полутора годам условно, но увиденное после оглашения приговора шокировало прокурора: обрадованные болельщики армейского клуба на руках вынесли Сарыгина из зала суда и пронесли аж до Дерибасовской! Шокировало и возмутило: «Как так?! Преступника! И на руках?!» Назначили пересуд, и впаяли два года. Безусловно. А получивший разобранную команду Шемелев героически попытался залатать образовавшиеся кадровые дыры, но - тщетно. Суда над Сарыгиным показалось мало. СКА принялись уничтожать моральным «судом Линча» еще год. Ну и кто, скажите, решился бы приехать в команду в такую лихую годину?! Отсюда два вялых сезона в высшей лиге и вылет в первую, а затем и во вторую.
В 1992-м Шемелев пережил очередной болезненный удар: с развалом Союза родной Ленинград оказался отрезанным от него границами трех государств - белорусской, российской и самой злой в мире - украинской. Ездить на родину он, конечно, может. Но ведь маршрут Одесса - Санкт-Петербург сейчас, согласитесь, далеко не то же самое, что Одесса - Ленинград тогда.
В том же 1992-м году бедствие терпит второй родной клуб Шемелева - одесский СКА: неудачный премьерный чемпионат Украины стал последним для команды в качестве армейского клуба, а созданный на его руинах СК «Одесса» благополучно почнет в Бозе в 2000-м.
Удары следовали один за другим, но он никогда не раскисал. Поэтому-то, играя с болью в сердце, почти всегда был лучшим на поле. Поэтому-то, не бросил СКА в трудный период и создал новую команду, которая спустя чуть более десяти лет после триумфально-трагических событий 1964-го вновь станет лучшей в Украине и завоюет право играть в первой лиге СССР.
Интеллигентный, образованный, всегда подтянутый, честный, благородный и очень добрый человек. О доброте Шемелева слагают легенды. Во всяком случае, никто и никогда не видел его разъяренным или даже просто раздраженным после любой локальной неудачи его команды. К неудачам он всегда относился философски. Когда у автора этих строк во время нашего с Шемелевым интервью перестала писать шариковая ручка, Владимир Константинович пространно произнес: «Значит, все-таки надо зайти в канцелярские товары». Спустя несколько месяцев он вернулся из родного Санкт-Петербурга, где успел побывать на чемпионате мира по хоккею, откуда привез мне дюжину шариковых ручек. «Тебе же они необходимы, как я успел заметить!» - улыбнулся он.
***
В 19-летнем возрасте Одесса армейскими клещами вырвала Шемелева из родного Ленинграда, до самой смерти продержав в своих цепких объятиях. За все 54 года, прожитых у Черного моря, Южная Пальмира так и не подарила Шемелеву нормального, полноценного, а не валидольного шанса добиться признания в большом футболе. Моральный долг в этом году Константинычу вернул родной питерский «Зенит», клубная ДЮСШ которого и подарила нам этого замечательного человека. Вряд ли 14 мая 2008 года в Одессе нашелся тот, кто радовался победе ленинградцев (делаю акцент намеренно!) в Кубке УЕФА больше Шемелева. Это - как увидеть Париж и умереть…
Владимир Константинович окончательно слег в госпиталь в прошлый вторник. По признанию Евгения Александровича Горелюка, дружившего с Шемелевым все его 54 одесских года жизни, Константиныч с нетерпением ждал стартовавшего 7-го июня Евро-2008. И умер в день его открытия…
Земля Вам пухом, Константиныч…
Юрий УСАТЮК
![fana273[1].jpg](/data/attachments/8/8194-893cf3ce995e4b82a0789c8cd1d01e8f.jpg)
![agata[1].jpg](/data/attachments/8/8821-5ec833a51acf6ec38b717f77abd5280e.jpg)
